Раннее развитие: как выявить и развить способности у детей

-У микрофона Ольга Копылова, здравствуйте!

В три года Моцарт выступил с первым собственным концертом – уже тогда Вольфганг до ноты запоминал произведение, услышанное им всего лишь раз. Великий французский физик и математик Андре Мари Ампер тоже был гениальным ребенком – в семь лет он буквально поглощал и запоминал практически дословно огромные тома, при этом отдавая предпочтение толстым энциклопедиям.

Физик Лев Ландау стал студентом университета в 13 лет, и это не предел. Индус Ганеш Ситтампалам в семь лет поступил в университет, где числился самым способным студентом. Откуда берутся маленькие Энштейны, Ломоносовы и Моцарты? Кто-то полагает, что такие дети рождаются раз в сто лет, другие уверены, что недюжинный творческий потенциал заложен в каждом ребенке - просто не для всех родители создают условия, чтобы уникальный дар развился. Сегодня, в преддверии нового учебного года,  мы продолжаем разговор о физическом и психическом здоровье наших детей.

У нас в гостях две уважаемых гостьи – академик Российской Академии наук , профессор, лауреат премии Президента РФ в области образования, директор Института возрастной физиологии Российской Академии образования Марианна Михайловна Безруких.

Здравствуйте, Марианна Михайловна!

Марианна Безруких:

- Добрый день!

Ольга Копылова:

- Также с нами сегодня  известный детский психолог и писатель Ольга Ивановна Маховская. Здравствуйте Ольга Ивановна!

Ольга Маховская:

- Добрый день!

Ольга Копылова:

- Уважаемые радиослушатели,  как обычно, мы работаем в режиме прямого эфира. Это значит, что вы можете нам позвонить и задать любой интересующий вас вопрос. Мы будем пытаться отвечать.  Я рада сообщить, что все, кто сегодня к нам дозвонится и задаст свой вопрос в прямом эфире, сможет без очереди и бесплатно попасть на консультацию в институт к Марианне Михайловне Безруких.  Пожалуйста, не вешайте трубку, наш оператор поможет вам и расскажет, как это сделать, даст телефоны и адрес, куда следует обратиться. А мы начинаем наш разговор.

Уважаемые гости, я начала с того, что мнения ученых расходятся в принципиальном вопросе – когда начинать активно развивать ребенка, и как это делать. Сейчас очень много книг выходит, и много методик появилось так называемого раннего развития детей. Не то чтобы появилось – это уже существует десятилетия, годы, это XX век принес просто огромное количество методик, и  сейчас об этом продолжают говорить. Говорят о том, что мозг развивается активно до трех лет, и вот если не начать до трех лет активно развивать ребенка по всем направлениям, то может быть уже поздно. Даже книжка такая есть японского автора Масару Ибука, она называется «После трех уже поздно»,сейчас она имеется в продаже.  Существует много методик, где постулаты те же самые. Будьте добры, выскажите ваше мнение по этому поводу.

Марианна Безруких:

- Ну, прежде всего, я  хочу вам сказать,  что исследования нашего института, исследование мозга ребенка, которые ведутся на протяжении последних сорока пяти лет,  а в последние тридцать лет – это скачок в развитии исследований мозга ребенка, показывают,  что развитие мозга не завершается в три года. Более того – расширяются возможности развития мозга, и очень многие способности ребенка, возможности ребенка раскрываются на более поздних этапах развития. Однако сразу хочу сказать о книги Масару Ибука «После трех уже поздно». Это – броское название,  но в содержании книги автор сам себе противоречит. Ведь речь идет не о том, чтобы дать ребенку комплекс знаний до трех лет, а о том, чтобы обращать внимание на его развитие. При этом сам автор подчеркивает – важно идти ЗА ребенком. Важно видеть особенности развития ребенка, важно учитывать его возможности. К сожалению,  эту формулу многие родители понимают так:  я буду вести ребенка туда, куда хочу,  я могу научить его всему,  чему хочу научить. Это большая ошибка, и это чревато очень серьезными проблемами в развитии ребенка. То есть мы можем хотеть как лучше,  а получим проблемы.

Ольга Копылова:

- Спасибо. Ольга Ивановна, ваш комментарий.

Ольга Маховская:

- Я хочу выразить солидарность с Марианной Михайловной, и я хочу сказать, что я очень удивилась, когда в начале передачи  качестве посыла программы было заявлено сколько старых и мне казалось уже почивщих в бозе мифов.  Миф о том, что ребенок одаренный – это большое счастье,  и каждый родитель мечтает иметь такого ребенка.  Миф о том, что после трех уже поздно. Это противоречит вообще фактам и самым известным психологическим теориям, которые сопровождают ребенка, по крайней мере, до подросткового возраста и, к сожалению, не всегда дальше.

Я бы сказала, что никогда не поздно, но с каждым годом все труднее.  Это уже проблемы педагогики и психологии, что у нас недостаточно методик для того, чтобы сопровождать  и помогать специалистам, родителям и детям в более позднем возрасте.  Но, конечно, три года – это очень важный период. Но мне кажется, что дошкольный возраст сам по себе заслуживает огромного внимания. И поскольку я специализируюсь на этом возрасте и свои книги я посвящаю этому возрасту,  но не потому, что после 6-7 лет – уже поздно. Просто потому что это – особенный возраст, и смешивать его со школьным периодом не приходится. У него есть специфика развития,  свой темп, свои подходы,  свои задачи, свои особенности мотивации и так далее. Поэтому игнорировать хотя бы на этом уровне – на уровне возраста и пола – это значит совершать ошибку. Вообще это задача специалистов во многом. А книга, которую вы упомянули,  это такой кичевый хит, я бы сказала, в популяризации. Удивительный – потому что написана она блестяще популяризатором-практиком, менеджером, который сам по себе является авторитетом, и многообещающим авторитетом.  И как опытный папа, который справился с трудной задачей  воспитания не совсем полноценного ребенка.

Ольга Копылова:

- Он еще и один из соучредителей фирмы SONY, да?

Марианна Безруких:

- Да.

Ольга Маховская:

- Ну, замечательно - представьте,  что первый космонавт, или  первая женщина-космонавт написала книжку,  мы бы тоже ей верили – это сила авторитета, звездного авторитета.  Но, конечно, человек не посчитал нужным излагать последние достижения педагогики и психологии, - у него была другая задача. Просто поделиться грамотно с родителями, которые очень часто оказываются беспомощными, потому что частным образом психологи стали помогать  индивидуально совсем недавно. Тут просто моя наука отстает от практики  довольно серьезно, и это такое извинение перед родителями  за то, что мы не всегда можем помогать, и они вынуждены пользоваться очень старыми методами, старыми соображениями. И это хорошо  - потому что все равно это опыт.

Ольга Копылова:

- И все-таки – наука не стоит на месте,  уже прошли десятилетия с того момента, о котором Ибука написал, как развивать ? Если вы войдете в интернет, если вы поговорите на форумах с родителями – легко убедиться, что родители заинтересованы в судьбе своего ребенка.  Я говорю о тех мамах, которые действительно над своим ребенком трясутся, и хотят дать ему максимум возможного.  И вы увидите, что идеи раннего развития все также продолжают интересовать родителей.

Марианна Безруких:

- Это естественно.

Ольга Копылова:

- Итак, как же все-таки развивать, что можно давать?  Насколько я знаю, камнем преткновения является так называемое деление – вот сенсорное развитие, развитие эмоций, чувств… И уже абстрактное, введение каких-то абстрактных понятий – числа, чтение.

Марианна Безруких:

- Ну, с числами и чтением давайте подождем до пяти.

Ольга Копылова:

- Вот как раз об этом все и спорят.

Марианна Безруких:

- А самое главное, что я хочу сказать, самое главное – чтобы ребенок не жил в обедненной среде. Обедненной эмоциями, обедненной движениями, обедненной речью. Речь и движения – это этапы, магистральные пути развития ребенка в первые, скажем, два года жизни. Или движения и речь – потому что именно движения и речь активно формируются на этом этапе. И здесь можно говорить о том, что если ребенок не пошел до полутора лет – есть проблемы.  Если ребенок не начал говорить к трем годам – есть проблемы. Но для того, чтобы это не произошло, нужно активное внимание уделять движению. Не пеленать ребенка – как раньше пеленали,  теперь не пеленают,  но и не оставлять его обездвиженным в коляске или там на диване.

Ольга Копылова:

- Речь о совсем маленьких идет.

Марианна Безруких:

- Я имею в виду совсем маленьких, потому что любое движение, любое активное движение – сначала в виде массажа, потом…

Ольга Копылова:

- И рефлекторная гимнастика очень интересная вещь.

Марианна Безруких:

- Конечно. И вот Масару Ибука  об этом очень активно пишет. Не делайте того, что не нравится ребенку! Не делайте того, что вызывает у ребенка протест.  А протест у ребенка, у  самого маленького, мы можем увидеть моментально – ребенок  будет недоволен, ребенок будет плакать, отворачиваться.

Ольга Копылова:

- Ну да,  если ему что-то будет неприятно. Причем на любом уровне.

Марианна Безруких:

- Конечно.

Ольга Копылова:

- Зрительном, осязательном, слуховом…

Марианна Безруких:

-  На любом.

Ольга Копылова:

- На температурном…

Марианна Безруких:

- Да. И больше того – тот же Ибука, я уж буду отталкиваться от этой книжки, потому что мы о ней говорили, она очень популярна.  И очень многие родители говорят: Вот я ставлю своему ребенку классическую музыку. Один ребенок с удовольствием будет слушать…

Ольга Копылова:

- Тут надо подчеркнуть, что это годовалому ставят, или двухлетнему.

Марианна Безруких:

- Да. Другой ребенок не захочет слушать эту музыку. Третий ребенок будет слушать с удовольствием какие-то ритмические вещи.

Ольга Копылова:

- Между прочим,  я вспоминаю, что когда я была маленькая  - мне папа заводил Баха – я это точно  помню. И я помню, что меня это настолько…

Марианна Безруких:

- Возбуждало!

Ольга Копылова:

- Нет, я плакала, мне было плохо. Мне было плохо.  То есть я как ребенок воспринимала эту музыку, воспринимала ее мощь, силу,  но в негативе.

Марианна Безруких:

- Она была для вас чересчур. Чрезмерной. И именно поэтому все, что вы можете сделать – говорить, рассказывать, читать, вместе двигаться, лепить, строить – все-все-все развивает ребенка.  И я хочу подчеркнуть одно – нет отдельно развития моторики, развития речи, развития восприятия или внимания. Я приведу простой пример – мы учим ребенка двух лет бросать мяч. Во-первых, ребенок должен сосредоточить внимание на том, чему мы его учим. Внимание! Дальше мы даем ребенку инструкцию – он должен эту инструкцию воспринять и удержать в рабочей памяти, пока он выполняет. Значит, мы внимание развиваем, память развиваем,  координацию движений развиваем, зрительное восприятие развиваем.  То есть, казалось бы, совершенно простая задача – совершенно простое действие, мы учим ребенка бросать мяч.  Или ловить мяч – это еще труднее.  Или – мы учим ребенка расстегивать и застегивать пуговицы. Он сначала научится расстегивать, а только потом застегивать – потому что расстегнуть проще.  Но это тоже инструкция, тоже внимание к деталям, это координация – причем меткая моторика…

Ольга Копылова:

- Мелкая моторика – то, что развивает мозг.

Марианна Безруких:

-  И общая координация движений. Вот вы сейчас сказали то, что говорят многие родители – развивает мозг.

Ольга Копылова:

- Не только родители.  И ученые тоже.

Марианна Безруких:

- Я подчеркиваю – развивает мозг, потому что это внимание, память, координация.

Ольга Копылова:

- Я поняла.

Ольга Маховская:

- Все в комплексе.

Марианна Безруких:

- Да.  И именно поэтому. Все, что родители могут и хотят  - за исключением сложных навыков, письмо недоступно большинству детей до пяти лет.  Чтение – недоступно большинству детей до пяти лет. Иностранные язык – пока у ребенка не сформирована родная речь,  уроки иностранного языка – я не беру ситуацию погружения – вот если ребенок погружается в язык, он будет говорить. Другой вопрос – что будет с его родным, и очень многие это очень хорошо знают.  Уезжают родители – ребенок очень хорошо говорит по-русски, оказывается в немецком детском саду,  и через полгода ребенок не говорит по-русски, но говорит по-немецки. Очень многое зависит от задач, которые ставят себе родители, но я еще раз хочу повторить это – развивая одно, развиваем все. А значит – развиваем мозг.

Ольга Копылова:

- Очень интересную вещь вы мне сказали, когда мы с вами вчера беседовали  перед эфиром. Вы сказали: а вы знаете о том, что очень многие дети и в 6 лет, и в семь лет ходить не умеют?  Я сказала: как не умеют?

Марианна Безруких:

- Да!

Ольга Копылова:

- Поясните, пожалуйста.

Марианна Безруких:

- Вы знаете,  это очень интересная вещь. Дело в том, что ребенок начинает ходить  в возрасте от восьми месяцев до полутора лет, но фактически навык ходьбы  формируется к 9-10 годам. А рисовать, а потом писать  - ребенок начинает в четыре-пять лет. Ну, потому что уметь начертить прямую линию до пяти лет может редкий ребенок. И с этого начинаются фактически графические навыки.  Но формируется навык письмо тоже к девяти-десяти годам. Дело в том, что это очень сложные,  очень координированные двигательные действия. Что значит – не умеют ходить? Если ребенок пяти лет попадает, который всегда ходил только по асфальту, попадает на песочек,  он с трудом идет.  А в девять лет ему неважно уже – песочек, пересеченная местность,  по воде, по галечке,  по травке… Он все равно идет, и  никакие дополнительные  препятствия не нарушают темп ходьбы, ритм ходьбы, положение тела при ходьбе, и так далее.  Вот это значит – навык сформирован.

Ольга Копылова:

- То есть здесь мы опять говорим о том, что любой сенсорный опыт, и физический опыт любой – он бесценен. То есть выводить ребенка на природу,  дать ему побегать босиком, походить по песку…

Марианна Безруких:

-  Конечно.

Ольга Копылова:

- Попрыгать по волнам… Все это развивает ребенка.

Марианна Безруких:

- Больше того – я недавно была на море, и наблюдала страшную, на мой взгляд, картину. Практически все мамы требуют: ложись и лежи! Вот место, вот лежак, лежи под солнцем, загорай! Это непосильная задача для ребенка-дошкольника, и для ребенка младшего школьника. Ну, в лучшем случае, подросток 15 минут будет лежать без движения.  И не используется -  фантастика! -  не используются возможности, которые  появляются у родителей  и детей вместе с ними на берегу.  Там можно развивать все!

Ольга Копылова:

- Тело, природа…

Марианна Безруких:

- Все! Речь, внимание, память,  мышление, движение, все.

Ольга Копылова:

- Спасибо. Давайте попробуем до конца первой части нашей программы все-таки на один телефонный звонок ответить. Алло, здравствуйте!

Говорит радиослушатель:

- Здравствуйте! У нас мальчик восьми лет с задержкой речевого развития.  В три года он только начал разговаривать, он посещал логопедический детский сад. Сейчас он учится во втором классе, и все равно у него речь, несмотря на то, что мы занимаемся с логопедом,  речь… нет в ней прилагательных. И это мешает его общению с окружающими. То есть он сам в себе. Он учится неплохо,  но хотелось бы, чтобы он легче общался с детьми.

Ольга Копылова:

- Спасибо.

Марианна Безруких:

-  Я думаю, что если мама в Москве, мы с удовольствием примем ее на консультацию. Я думаю, что это дефект работы логопеда.

Ольга Маховская:

- Я  не согласна.

Ольга Копылова:

- А что, Ольга Ивановна, вы думаете?

Ольга Маховская:

- Я думаю, что это дефект эмоционального развития. Раз нет прилагательных – значит,  ребенок не называет эмоции, и свои оценки не дает.  Возможно они у него просто не сформированы. А речь – это уже просто индикатор того, что эмоциональное развитие задерживается.

Марианна Безруких:

-  Я могу согласиться с тем, что наряду с этим, но работа с логопедом подразумевает как раз и эмоциональное развитие. Кстати, если говорить об эмоциональном развитии,  мы сейчас ведем очень большое исследование развития детей шести-семи лет, и оказалось, что дети знают только одну эмоцию – страх. И это беда.

Ольга Копылова:

- Мы будем об этом говорить. Это такое сенсационное заявление… то есть все остальные эмоции недоразвиты?

Марианна Безруких:

- Нет, нельзя говорить «недоразвиты». Дети плохо дифференцируют другие эмоции.

Ольга Копылова:

- Будьте добры, поясните, пожалуйста, что значит – дифференцируют?

Марианна Безруких:

- Ну, это значит, что ребенок может рассказать, как проявляется страх, как  он ощущает страх, от чего он у него возникает, как он реагирует на страх.  То есть он действительно дифференцирует и осознает вот эту эмоцию.

Ольга Копылова:

- А другие эмоции? Например, удивление?

Марианна Безруких:

- Очень редко. Очень редко и с большим трудом.

Ольга Копылова:

- Они просто не могут объяснить, что это такое?

Марианна Безруких:

- Да, не может объяснить, что такое удивление, когда возникает удивление, что он чувствует при удивлении.

Ольга Копылова:

- Мы о каком возрасте говорим?

Марианна Безруких:

- Шесть-семь лет. Это дети перед школой. Дети, приходящие в первый класс. И это очень тревожащая нас ситуация.

Ольга Копылова:

- Как вы это объясняете?

Марианна Безруких:

- Я объясняю это одним – дети боятся. Дети боятся родителей, боятся воспитателей,  боятся ситуации неудачи, в которой они оказываются очень часто, к сожалению, сегодня оказываются. И прежде всего это неудачи, связанные со сверхранним обучением и неадекватными требованиями родителей. Потому что если  «ты должен», а не получается  - родители недовольны. И я должна вам сказать, что жестокость и жесткость родителей переходит все границы! Родители не думают о том, как это может сказаться на ребенке.

Ольга Копылова:

- А как это может сказаться? Вот именно на здоровье ребенка, психическом и физическом.

Марианна Безруких:

- Это, прежде всего, невротизация и нарушение личностного развития.

Ольга Маховская:

- Я хочу дополнить. Поскольку эти данные пересекаются абсолютно с практикой и с моим собственным опытом, - что более актуальной эмоцией становится страх. Дети не только могут дифференцировать в себе, но это та эмоция, которую они считывают вокруг – по той причине, что она больше всего узнаваема. И потому что на экранах телевизоров мы часто видим страшные вещи, да, и потому что родители живут в постоянном страхе и тревоге (хотя они не говорят об этом).  Но та агрессивность, тревожность и эмоциональная неустойчивость, в условиях которой приходится расти ребенку, она выдает родителей, они настроены на родительскую эмоцию. И потому что появилось очень много страхов новых – которых мы, педагоги, не понимаем.  Вот почему, я бы сказала, недальновидно описаться на старинные методики, которые были хороши в спокойные, тихие, пуританские  времена.

Марианна Безруких:

- Когда они у нас были, спокойные и тихие?

Ольга Маховская:

-  В период стагнации. Я считаю, что тогда было поспокойнее, да? Психологи и психотерапевты детские  вообще приходят к выводу, что  в два раза повысилась нейротизация.  А я думаю, что в двадцать раз! Ну, потому что совсем поменялась система ценностей родительская, и соответственно… Ну, смотрите, новые страхи – страх быть бедным. Дети боятся, а родители стараются комуфлировать, потому что неприятно сознаваться. Страх теракта – этого же не было! Родители боятся сами и не говорят об этом с ребенком, который очень часто оказывается перед телевизором, когда перепуганный насмерть родитель не может отлипнуть от экрана.

Ольга Копылова:

- Ну, это факт. Абсолютный факт, да.  Но мы живем в социуме, и мы не можем закрыться. Мы живем в той ситуации, в которой мы живем.

Марианна Безруких:

- Наша задача – не добавлять страха!

Ольга Маховская:

-  Мы должны прикрыть ребенка. Мы должны в этой ситуации вести себя адекватно и искать слова, как общаться с ребенком в этой совершенно новой ситуации развития. Я говорю, поэтому мы наряду с психофизиологами, психологи пытаются проводить  тренинги и писать книжки,  просто вербальные формулы – что говорить ребенку, когда происходит стрессовая ситуация.  Вот ребенок идет в школу. Что мы говорим ребенку? Элементарно – речь не идет о здоровье, о том, что умеет он читать и писать, это старые  традиционные родительские страхи.  А вопрос в том, хочет ли он идти в школу, он боится идти в школу? И как купировать этот страх, как его вдохновить, заразить прекрасной перспективой обучения? Да, в школе дети много нового и интересного узнают, с интересными детьми знакомятся, другие взрослые, и так далее… Эта перспектива на самом деле должна быть радужной для ребенка.  А учим ли мы его каким-то элементарным навыкам – знакомства с новыми детьми, как вести себя с педагогом, готов ли сам родитель к школе? Подходит ли он к педагогу с вопросом, может ли он чем-то помочь школе, когда придти, какие могут быть проблемы в первую неделю? Или он стоит где-то в сторонке и готовится ввязаться в драку, если вдруг поступит жалоба на его ребенка. Вот этот комплекс проблем, понимаете? Кто стоит ЗА ребенком, насколько мы сами психологически грамотны и готовы?

Марианна Безруких:

- Я хотела бы продолжить  и выделить одну мысль моей коллеги.  Готов ли родитель к взаимодействию с учителем? В прошлом году у меня вышла книжка, она называется «Учитель и родитель: взаимодействие без конфликтов». И в течение всего года я вела циклы тренингов и семинары с педагогами начальной школы, с воспитателями и с родителями.  И что выяснилось? Ни учитель, ни родитель к взаимодействию без конфликтов не готовы. Родитель идет преимущественно в школу на эмоциях – выяснять отношения, поставить учителя на место, высказать свои претензии. И учитель вызывает родителей – на эмоциях, поставить на место, высказать свои претензии и, ну, в общем, каким-то образом доказать, что родитель неправ.  И самое главное – что было для меня самым удивительным, - ни учитель, ни родитель до встречи не определяют задачу общения. Они не думают о том, что им нужно решить, какую проблему они должны решить. И отсюда самые общие формулировки – не старается, ленится, не хочет... Ничего конкретного, хотя есть конкретные проблемы. И то же самое  у родителей. Учитель уделяет мало внимания, не так взаимодействует с ребенком, придирается к ребенку – это тоже очень частая позиция. Это не дает основы для эффективного общения. И оказалось, что выделить эту задачу  в общении совсем непросто.  Изменить эту ситуацию совсем непросто. Оказывается, нужно учить и учителя, которого этому не учит,  и родителей. И это большая проблема проблем,  и это одна из основ страха.

Ольга Маховская:

- И ребенка нужно учить, потому что в этом конфликте ребенок как бы оказывается поводом.

Марианна Безруких:

- Да, и это страдающая сторона.

Ольга Маховская:

- Да.  И никто не думает, как он себя чувствует, когда эти двое бодаются.

Марианна Безруких:

- Да.

Ольга Маховская:

-  Понимаете, ведь это же война богов, и тут маленький ребенок, который должен как-то выжить. И в принципе все думают…

Марианна Безруких:

- О себе.

Ольга Маховская:

- Быстрее бы это закончилось! Да, конечно, отстоять свои авторитеты… Ситуация никогда не сдвинется с места,  если речь идет об авторитетах. Не это цель все-таки.

Ольга Копылова:

- Ну, основной камень преткновения, как вы правильно сказали,  «неусидчивый, не сделал задание, не выполнил, не записал…». И так далее, и так далее. Особенно когда мы говорим о детях первого года обучения. Там еще каких-то сложных психологических проблем пока не возникает, или они еще не обозначены.

Марианна Безруких:

- Они с первого дня могут возникнуть.

Ольга Маховская:

- Но они не фатальны.  Не нужно их закреплять.

Ольга Копылова:

- И вот вопрос – почему ребенок может часами рисовать,  складывать кубики, но в школе он не может высидеть десяти минут на уроке. Это ребенок виноват или школа?

Марианна Безруких:

- Ответ очень простой. Внимание ребенка этого возраста – ребенка дошкольного возраста и ребенка – младшего школьника, до восьми лет точно, поддерживается удачей и интересом. И это задача взрослого.

Ольга Маховская:

- Произвольное внимание еще не сформировано.

Марианна Безруких:

- И это не проблема ребенка.

Ольга Копылова:

- Ну, смотрите: берем первый класс.  Чем занимаются дети? Это сплошная репродукция: вот, перерисуй эти буквы, перепиши цифры, повтори то, что сказал учитель… И так далее. Творческих заданий как таковых в обычной, среднестатистической школе  вы не найдете. Ну, может быть, иногда это потом появляться начинает.  А когда ребенок пришел – его надо заинтересовать.  Кто должен это делать? Это задача родителей?  Можно ли вообще без творческого подхода, с первого дня, который ставится во главу угла – воспитать творческую личность,  развить способности ребенка,  то есть это даже не проблема, это просто кричащая проблема! Это репродуктивный подход к обучению малышей.

Марианна Безруких:

- Это действительно кричащая проблема.  И действительно система репродуктивного знания доминирует, и она практически не изменилась с Яна Амоса Каменского. Но любое задание можно сделать  для ребенка интересным – было бы желание, а методик этих миллион. Те же палочки и крючочки в букве – можно букву конструировать,  и тогда это будет совершенно другая задача.  Но,  к сожалению,  так построена подготовка современных педагогов,  и так строится система нашего обучения, - это система дрессировки. Она дает какие-то результаты,  но,  к сожалению, неудовлетворительные.

Ольга Копылова:

- Между прочим, многие родители, которые, скажем так, ставили духовно-интеллектуальный эксперимент на своих детях, пришли к выводу, что вообще их лучше в школу не водить. Есть такие примеры. Например, семья Никитиных – это, правда, давно было – лет 20 тому назад,  когда был этот эксперимент. Детей очень активно развивали дома – по всем направлениям. И дети показывали великолепные результаты…

Марианна Безруких:

- А что стало с этими детьми, вы знаете?

Ольга Копылова:

- Нет. Я хочу свою мысль довести до конца. А когда они попадали в школу, их развитие, скажем так, притормаживалось.  Что стало потом – когда они закончили университет, - да,  произошло некоторое усреднение. Они стали такими же людьми, как все. Они не отстают, но и никаких особенных успехов не показывают.

Марианна Безруких:

- Смысл любого эксперимента – в развитии, это если мы получаем и на выходе что-то. Если же на выходе старание ребенка, тяжкий труд ребенка в результате оказывается … результат оказывается таким же, как у ребенка, не имеющего этого тяжкого труда,  тогда ради чего это делалось?

Ольга Копылова:

- Ну, есть и другие примеры, когда удалось дать ребенку… можно взять того же Моцарта, который в три года уже концертировал.  Вы понимаете, сколько отец дал своему ребенку?! Об этом можно очень много прочитать.

Марианна Безруких:

- Моцарт – гений.

Ольга Маховская:

- Я согласна.

Марианна Безруких:

- Это не очень удачный пример, потому что Моцарт – гений.

Ольга Копылова:

- Он был изначально гений, или он им стал, потому что его развивали?

Марианна Безруких:

- Я вам приведу другой пример – Дениса Мацуева, это один из самых известных современных музыкантов. Который начал заниматься музыкой достаточно поздно – в 9 лет, что противоречит всем канонам. И никогда, по его словам,  он не сидел за инструментом больше двух часов в день. Это мальчик, который играл в футбол, занимался всем остальным, но достиг блестящих результатов – у него реально есть способности.  Но мы знаем десятки тысяч детей, которых посадили за инструмент в пять лет, и которые после окончания музыкальной школы больше за инструмент не сели. Но этим детям не дано было попробовать больше ничего!

Ольга Копылова:

- У меня так было.

Марианна Безруких:

- Потому что они три-четыре часа сидели за инструментом. А возможно из них выросли бы гениальные дизайнеры, если бы они могли попробовать, какие-то сверхфантастические, может быть, математики… Самое главное, что не должны забыть родители – детей-дошкольников – ребенок должен попробовать разное, многое, -  потому что дальше у него времени не будет. А родители говорят: вот он сел, я хочу, чтобы он занимался музыкой. А ребенок хочет делать мягкую игрушку! Какая мягкая игрушка?!! Я недавно просто оказалась в ситуации разговора с мамой, которая говорила: Какая мягкая игрушка мальчику??! Мальчик должен заниматься другим. Мы не знаем, чего хочет ребенок. Дайте ему попробовать!

Ольга Маховская:

- Вы знаете, я считаю, что проблема вундеркиндов – это проблема маркетинговая. Потому что этих детей использовали, чтобы зарабатывать деньги, и это большая трагедия этих детей. Проблема одаренных детей  - это особая проблема в психологии. Это очень трудные дети в воспитании. Родители одаренных детей, которые по тестам, которые вы, Ольга Сергеевна, так любите,  показали очень высокие результаты,  они отличаются гиперактивностью,  они плохо контактны бывают,  у них асинхрония развития встречается, они иногда не могут делать элементарные вещи… зато делают выдающиеся вещи. Это очень непростые дети в воспитании, и их адаптировать крайне трудно.  И я не могу поздравить от всей души тех родителей,  у которых на самом деле такие дети.

Но если мы говорим о разных сторонах развития и о гармонии, за которую мы боремся,  и вдруг принимаемся за такую совершенно европейскую установку на гармонию – я-то считаю, что наше воспитание дисгармонично,  у нас предоминантность интеллектуального развития, его преобладание над личностным,  это всегда было в нашей традиции.  Это трагедия наших детей.

И стоит, наверное, сказать, что помимо создания развивающей среды, о чем Марьяна Михайловна говорила,  максимально развивающей среды,  значительная часть наших воспитательных усилий  должна быть направлена на то,  чтобы научить ребенка справляться со своими эмоциями, со своими способностями, и применять их тогда,  когда нужно. Вот это две разные стороны медали: с одной стороны,  мы стимулируем все.  С другой стороны, мы должны научить ребенка всем этим управлять. И,  безусловно,  есть много традиционных практик, как это делается,  это та же ролевая игра,  которая сегодня забита и ей не уделяется должного внимания. А это феноменальный инструмент – и мотивация ребенка, и познавательное развитие,  и личностное, по своей  структуре. И помимо всяких методик Домана,  Вальфсдорфской  методики и так далее,  стоит говорить о том, что стоит просто играть с детьми в ролевые игры! В ту же школу – это один из способов подготовки к школе.

Ольга Копылова:

- Насколько я поняла, самое главное – не сбивать вот эти тонкие еще и, может быть,  незаметные для родителей ростки  инициативы…

Ольга Маховская:

- Конечно.

Ольга Копылова:

- Ростки творческого мышления…

Марианна Безруких:

- Конечно.

Ольга Копылова:

- … Желания что-то сделать, услышать и дать возможность этому развиться. Пусть даже иногда это какие-то странные желания – вот вы рассказали про мягкую игрушку.

Марианна Безруких:

-  Странное на взгляд родителей!

Ольга Копылова:

- Да, безусловно, на взгляд родителей.  А у детей совершенно другое мышление. Они могут интересоваться такими деталями и тонкостями, которые мы  даже не заметим. Вот нужно не забивать, насколько я поняла.  Я правильно вас поняла?

Марианна Безруких:

- Вы правильно меня поняли. И я бы хотела, поскольку мы сегодня много говорим о книге Мисару Ибука, я хотела бы привести его цитату,  которая противоречит названию книги: «Когда у ребенка возникает желание что-то сделать без всякого принуждения, это и есть идеальный способ обучения.» И я думаю, что это ключевая формула.

Ольга Копылова:

- Ну, и приходится констатировать все-таки, что все недостатки нашей педагогической системы приходится корректировать все-таки в семье. И создавать условия, и развивать ребенка… И если родители не дадут, то надеяться на школу не всегда можно.

Марианна Безруких:

- Никогда нельзя.

Ольга Копылова:

- Спасибо.  Давайте сейчас ответим еще на один телефонный звонок. Алло, здравствуйте!

Говорит радиослушатель:

- Здравствуйте! Меня зовут Юрий Григорьевич, я хотел бы задать такой вопрос вашим гостям. Сейчас очень много информации идет о методиках раннего развития детей, когда дети  и в год начинают читать… Стоит ли, скажем так, увлекаться этими методиками? Вот недавно показывали по центральному телевидению таких детей, это методика Тюленева. Со стороны это все выглядит убедительно, и все-таки – как вы считаете… Говорят, что они для обычных детей, в обычных семьях  можно получить великолепные результаты и в пять лет, например, закончить начальную школу. .

Марианна Безруких:

- Я сразу скажу  это профанация, это бессовестный обман родителей,  я даже не выбираю при этом выражений – потому что годовалый ребенок читать не может. Двухлетний ребенок может запомнить… причем двухлетнему ребенку все равно, что запомнить – слово записанное или картинку. И запомнить он может.  То, что показывает Тюленев – это чистая дрессировка детей.

Ольга Маховская:

- Это условный рефлекс.

Марианна Безруких:

- Приводящая к очень тяжелым последствиям.  Я не выбираю выражений намеренно, потому что это бессовестный обман родителей.

Ольга Копылова:

- Спасибо.

Ольга Маховская:

- Я могу добавить в своей ехидной манере, что научить читать можно даже олигофрена тяжелого. Это не проблема – научить читать,  есть много других сложных и более тонких навыков, которым стоит уделить внимание. Но для этого нужно, по крайней мере, родителям уделять время детям. Чаще всего мы видим прекрасно рассуждающего родителя,  который мало времени проводит с ребенком. И это проблема.

Ольга Копылова:

- Мы говорим о так называемых методиках раннего развития.

Марианна Безруких:

-  Сверхраннего развития.

Ольга Копылова:

- Сверхраннего развития. Но не нужно забывать, что существует огромное количество методик, которые отрицают это, и говорят совершенно о противоположном. Например,  сегодня уже упоминавшаяся Вальфсдорфская педагогика.  Основатели этого метода говорят, что пока зубы молочные не сменились, нельзя давать ребенку никакие абстрактные знания и прививать эти абстрактные умения. В том числе письмо (но это, может, даже чересчур) , но…

Ольга Маховская:

- Связь с зубами – это, конечно, неожиданно.

Марианна Безруких:

- Смена зубов – это биологический возраст ребенка.

Ольга Маховская:

- А дальше что? Вот если к зубам привязываться?

Марианна Безруких:

- Просто темп биологического созревания у детей разный, есть дети – примерно двадцать процентов – которые в пять лет могут научиться читать.  Потому что читать – это не только произносить слово, но и понимать, осознавать, понимать смысл. Потому что, я еще раз говорю, в три года ребенок, как правило, открывает книжку и как бы «читает».  С одной стороны, у него блестящая механическая  память, и сказки, которые вы читаете ребенку десять и двадцать раз, он прекрасно запоминает. Больше того – у ребенка есть способность к целостному восприятию слова. И вот небольшие по протяженности слова – трех- и четурехбуквенные  ребенок способен запомнить.  И когда некоторые господа показывают ребенку карточку со словом «лес»,  а ребенок как бы читает слово, ему все равно  - елочки там нарисованы, и он это выучил, или лес. И обезьянка, если вы много раз  будете показывать банан и говорить «банан», обезьянка должна нажать на кнопку «банан»…

Ольга Копылова:

- Произойдет то же самое.

Марианна Безруких:

- Если вы ребенку двадцать раз покажете карточку и скажет «лес», вы покажете ему в очередной раз карточку, и он вам скажет «лес». Больше того – вы покажете ему картину Матисса, и будете говорить «Матисс, Матисс»,  ему все равно, что такое Матисс.  Но он будет знать, что вот это сочетание  цветов и фигур -  это Матисс.

Ольга Копылова:

- И это не что иное, как тот же самый репродуктивный подход.

Марианна Безруких:

- Конечно.

Ольга Копылова:

-  Только мы берем малышей, и вдалбливаем им какие-то штампы.  Вместо того, чтобы воспользоваться возможностями этого возраста – когда ребенок эмоционально открыт,  сенсорно открыт,  и через это идти и давать ему возможность нормально развиваться – творчески уже в первые годы. Образное мышление у ребенка в это время развивается, вот это нужно делать.  А эти абстрактные действительно понятия…

Марианна Безруких:

-  Это дрессировка натуральная.

Ольга Копылова:

- Да, это тренировка. Давайте попробуем ответить еще на один телефонный звонок. Алло!

Говорит радиослушатель:

- Здравствуйте! Меня зовут Ирина Викторовна,  у меня такой вопрос. Сейчас очень много литературы и сейчас очень много говорят о развитии ребенка в раннем возрасте.  Мы все через это проходили, все у кого есть дети постарше. Вот у меня мальчику сейчас тринадцать лет. Мне бы тоже как-то хотелось,  я с ним занималась, когда он был маленький, и…

Ольга Копылова:

-  Если можно – сформулируйте, пожалуйста, покороче, у нас заканчивается эфир.

Говорит радиослушатель:

- Мне бы хотелось знать, что мне делать сейчас, когда ребенку тринадцать лет.  Когда очень тяжелая программа в школе,  когда ребенок до четырех часов в общеобразовательной школе,  если есть еще дополнительная нагрузка…

Ольга Копылова:

- Можно ли ее давать? Спасибо. К сожалению, мы больше не можем вас слушать, у нас десять секунд до конца эфира.

Марианна Безруких:

- Вариант ответа один – если ребенок справляется с этой нагрузкой – да, если не справляется – нет. Потому что любая перегрузка чревата нарушениями здоровья.

Ольга Копылова:

- Спасибо, уважаемые гости! К сожалению, я вынуждена вас прервать,  наш эфир подошел к концу, спасибо! Сегодня у нас в гостях были Марианна Михайловна Безруких и  Ольга Ивановна Маховская. Спасибо вам огромное!

Марианна Безруких:

- Всего доброго!

Ольга Маховская:

- До свидания!